Головная боль

Стихотворение «Когда у женщины болит голова», поэт Барамунда

Когда у женщины болит голова, у мужчины умирает сердце. Умирает медленно, но верно. Вернее — не бывает…

Поначалу вы верите всему, что вам скажут, пытаясь наивно и самоотверженно войти в её бедственное положение. С пристрастием выспрашиваете у пожилой аптекарши Самое Верное Лекарство От Головной Боли и в который раз несёте домой очередной «цитрамон-саридон», даже не замечая брошенной вам в след ехидной улыбочки. Вы делаете жене вечерний массаж, а она, лениво отворачиваясь от вас и жалобно постанывая, тихо шепчет, как будто бы умирая: «Спасибо тебе, дорогой, уже почти прошло, а теперь мне надо поспать…»

И вы отчётливо осознаёте, насколько же тяжелы её страдания — ещё бы! — ведь если б только она тогда вышла замуж за Петю: «О, Боже! Какая я всё ж была дура!» — ей не пришлось бы тупо из года в год день-деньской драить посуду и полоскать ваши грязные носки. Молча принимая на себя справедливые упрёки и стараясь в душе равняться на Петю, вы каждый вечер спешите с работы домой, чтобы успеть прибраться, перестирать бельё и поскорее приготовить любимой ужин. Но…

И это, увы, не помогает.

Болезнь прогрессирует. Состояние больной явно ухудшается. Всё происходит прямо на ваших глазах… Из разу в раз приступы становятся всё чаще и длительнее. Аптекарши уже не просто улыбаются — они нагло смеются вам в глаза. От мучительных спазмов в голове любимую не спасает даже годами проверенное средство — роскошный букет самых прекрасных роз.

Ужин при свечах, затеянный вами в один прекрасный вечер, вызывает у неё, помимо ужасающего приступа мигрени, ещё и жесточайшие рвотные позывы. И вам становится так жаль её, бедняжку, безумно жаль… Вы стараетесь лишний раз приласкать, пожалеть это хрупкое несчастное создание, но всё равно изо дня в день ей становится лишь только хуже и хуже. Вы окончательно растеряны, не знаете, чего ж такого (радикального) можно ещё предпринять. Ежедневно теряете последние частицы самообладания и жалкие остатки своего мужского достоинства. В какой-то момент вам даже кажется, что вы обречены, но…

***

Но выход всё же есть! Зинка!!! Ну, конечно же, кто, как не Зинка?! Все во дворе знают, что у той-то с головой всё в порядке — пожалуй, что она, и только она одна, сможет дать вам дельный совет.

В один прекрасный вечер вы, как бы не нарочно, заходите в гости к симпатичной соседке, напросившись на чашечку чая, а через пятнадцать минут об этом вашем поступке уже заинтересованно судачит весь дом. Зинка всё подливает и подливает вам из самовара крутого кипяточку — чашку за чашкой, улыбается странной улыбкой в ответ на ваш сбивчивый рассказ. Потом ей становится жарко, она сбрасывает с себя тонкую кофточку….

Но… Когда вы в очередной раз просите её пододвинуть: «Вон то, Зиночка, вкусненькое вареньице…» — дама заметно сникает и предлагает сворачиваться, ей ведь тоже завтра рано вставать и, к тому же, у неё внезапно: «отчего-то, очень сильно заболела голова…».

Однако пускай вы пока и не догадываетесь, этот спонтанный поход к красавице Зине всё же подействовал! Вы, как обычно, тихо, чтобы не потревожить чуткий покой страдалицы-супруги, приоткрываете дверь своей квартиры и тут… Мощный удар внезапно сносит вас с ног, вы недоумевающе сидите на холодном полу, а на лбу вашем медленно вырастает огромный синюшный шишак. Ещё бы, ведь:

«TEFAL — ДУМАЕТ О ВАС!»

Теперь голова болит уже знамо у кого, а жена… Жена чудесным образом исцелилась — Зинкин чай подействовал на неё благотворнее, нежели святая вода от Лурдской Божьей Матери. Поздравляю! На ближайший месяц вы обеспечили себе неотступное внимание своей благоверной и её истинно материнскую заботу.

Вы вдруг с удивлением начинаете понимать, что даже и в супружеской постели порою могут происходить довольно необычные вещи — немного странные, приятные, давно уже вами позабытые… Бывшая больная начинает просыпаться намного раньше вас — и только лишь для того, чтобы до вашего ухода на службу успеть сготовить изумительно вкусный завтрак. Забавно дёргается из-за каждого звоночка на ваш мобильный. Самоотверженно встречает с работы, терпеливо ожидая по окончанию смены, карауля вас у самой вертушки проходной. И вы шлёпаете обратно домой по весенним талым лужам — вместе, целуясь взасос и щебеча меж собой, как молодые жаворонки.

Иногда, впрочем, она напускает на себя таинственно-задумчивый вид и строго вопрошает, пристально и недоверчиво поблёскивая своими огромными карими глазами:

— Так что у тебя там было-то с этой Зинкой?

— Да так, просто чаю попили…

— Смотри мне! Узнаю что, убью! — и грозно водит пальчиком у самого вашего носа.

***

Настенный календарь безвозвратно теряет очередной свой белый листок, и всё вокруг постепенно, но неотвратимо, возвращается на круги своя. Снова по вечерам ждут вас дома горы немытой посуды, неряшливо накиданной в раковину, не доносится больше по утрам из кухни аппетитный запах яичницы, поджаренной на сливочном масле с румяным ломтиком бекона. Опять вы носитесь по окрестным аптекам в поисках неведомой миру панацеи… ошалевши, словно распоследний кретин. А сердце ваше тем временем медленно умирает… Хотя это вам, быть может, ещё и невдомёк…

Вечером вы снова укладываетесь спать — тихо, как всегда… Жена в который раз уже отвернулась от вас в постели, а то, как же — ведь у неё опять болит голова! А из глубины спальной комнаты на вас с укоризной глядит… Петя! Ухмыляется во весь рот с невесть откуда взявшейся там фотографии, нагло красующейся в изящной рамочке, подвешенной над её туалетным столиком…

***

И что ж в итоге?

На следующий вечер вы опять идёте в гости к Зинке, где-то глубоко-глубоко в душе надеясь на повторение чуда. Или, может, уже безо всякой надежды… Да кто ж знает? Ну, а чары приветливой соседки, наконец-то, начинают действовать и на вас. Каким же таким образом? Да вы и сами того не понимаете. Но, скорее всего, вы начинаете выздоравливать. От страшной болезни. А болезнь эта называется — ЛЮБОВЬ, а уж если быть точнее — l’amour bezotvetikus, vulgaris.

Вы выпиваете с тёплых Зинкиных рук чашечку крепкого чая, потом не отказываетесь и от предложенного ею кофе… Потанцуем… и… и ещё раз, и ещё… и ещё… до самого утра…

А утром неожиданно просыпаетесь в чужой постели. Усталый, но здоровый, а главное — с уже готовым рецептом для всех:

«ПУСТЬ ЕЁ ГОЛОВА БОЛИТ ДЛЯ ДРУГИХ!!!»

***

Я сумел излечиться от этой страшной болезни только спустя семь лет после случайного инфицирования, вернее, через семь с половиной — полгода назад, 18 числа — в день её рождения. В принципе, Львица сама разделила нашу жизнь таким образом: до августа и после августа.

Не было никакой зазнобы Зинки… и Пети не было или звали их как-то совсем по-другому. На самом-то деле, всё просто — жила-была молодая красавица-жена и её, придавленный житейскими проблемами, сорокалетний муж. Старая, как мир, обыденная история…

…она вернулась домой только под утро. Растрёпанная, но окрылённая, по самый край переполненная той, слегка хмельной, легкомысленной отчаянностью, с которой и жизнь — кино, и море по колено. После проведённой без сна долгой ночи, мне захотелось сейчас же услышать от неё подробных объяснений. Вернее, не совсем-то и хотелось, ещё точнее, я попросту безумно боялся их.

Но традиция есть традиция, и я спросил:

— Ты где была…?

— А тебе-то что за дело? Отдыхала…

— Где же…? C кем…?

Я на минутку затаил дыхание, замер. Только сердце ворочалось в моей груди, как гигантский паровой молот: «Тум… Бум… Тум… Бум… Тум… Бум…» На самом деле я вовсе не желал услышать от неё прямого ответа, но… и никак не мог остаться без него вообще…

— Неважно… Знаешь, наверное, я тебя не люблю! — недолго думая, сказала она, ковыряя маленьким пальчиком в розовом носу.

И Мир мой перевернулся… навсегда…

Стихи грустные про боль в душе

Красивые, душевные и трогательные до слез стихи грустные про боль в душе затронут душу ваших близких!

Когда от боли капает слеза…

Когда от страха сердце бьется…

Когда от света прячется душа…

Когда от горя жизнь вся рвется…

Ты посиди тихонько в тишине…

Закрой глаза, и понимая, что устала…

Сама себе скажи наедине…

Я буду счастлива! Во чтобы то ни стало!!!

А ты когда-нибудь любил?

До сумасшествия, до боли.

В подушку судорожно выл,

За то, что вот такая доля?

И от бессилья стиснув зубы.

Душой то ласковый, то грубый.

Пытаясь мир перевернуть,

Чтоб лишь познать, той жизни суть.

Пытался кулаками бить,

Сбивая в кровь свои костяшки,

В запои даже уходить,

Когда бывало очень тяжко?

А ты кода-нибудь любил?

До немоты, до дрожи в теле.

Когда кричать уже нет сил,

А нервы «к черту» на пределе.

Когда нет слёз, а крик в ушах,

Немой, орёт, тебя же глуша.

А ты смотрел на образа,

Молясь за ту любовь послушно?

А ты когда-нибудь любил? …

А ты умеешь сердце слушать?

Как больно ждать и знать, что ты не ждешь

Как больно знать, что больше ты не любишь

Так знай, душа — ты от любви умрешь

А ты взмахнешь рукой и все забудешь

Так больно было вымолвить «прощай»

Еще больней простить тебя мне будет

И даже если я прощу тебе, пускай

Но сердце такой боли не забудет

Как больно слезы жгут мои глаза

Все в черно — белом цвете оказалось

Через окно ругается гроза

На то, что небо тоже разрыдалось

Как больно от того, что не вернуть те дни

Когда могла тобою любоваться

Нам не хватило на двоих моей большей любви

Как больно от того, что нам пришлось расстаться

Как больно от того, что больше ненужна

Я для тебя растаяла с снегами

Как больно от того, что больше не важна

Тебе важней всего, что ты с друзьями

Как больно от того, что больно не тебе

Дай Бог, чтоб мы не встретились с тобой когда-то

Как больно от того, что все же встречи жду

Мне стоит все забыть, не хочется, а надо

Как больно от того, что больше не коснусь

Твоей щеки своими теплыми руками

Как больно от того, что больше не вернусь

В твой дом — ты для меня отныне под замками

Как больно от того, что больше нечего сказать

Да и зачем, все сказано глазами

И на прощанье остается помолчать

Прощай Андрей , теперь ты только память …

В сторонке бабушка стояла,

Рецепт, потертый кошелек…

А по щеке слеза бежала…

Жестокости немой упрек.

Тихонько отошла и плачет,

Ведь на лекарства денег нет.

Другие люди, спрятав сдачу

Спешили, суета — сует…

У каждого свои проблемы…

У каждого судьба своя…

А у нее кружились стены,

От слез болела голова…

Последние считает крохи,

До этого пришлось дожить…

На том листке, всего лишь строки,

От этих строк зависит жизнь…

И женщина, приняв своею,

Ту боль, что в тех глазах прочла,

К окошку повела, жалея,

И мимо боли не прошла…

Держалась за руку старушка,

Боясь надежду потерять…

К окошку шла она послушно,

Чтобы рецепт опять подать…

Та женщина все оплатила,

Вложила деньги ей в ладошку…

У бабушки слеза застыла…

Не верила, так быть не может…

Привыкли мы в добро не верить…

Проходим смело мимо слез…

Мы душу спрятали за дверью,

А на добро — немой вопрос…

А бабушка, поверив в чудо,

Поверив — есть добро на свете,

Быть может долго помнить будет,

Молитвой на добро ответив…

Как тяжело поставить точку,

Заставить сердце все забыть,

Отрезать от него кусочек,

И дальше жить, но не любить.

По вечерам глядеть в компьютер,

Мобильник свой не доставать,

Всем сердцем ненавидеть утро,

Ведь ночью невозможно спать.

От слез уже опухли веки,

И ни о чем нет сил просить,

Но сколько ж воли в человеке —

Он может это пережить!

Сложить поломанные крылья,

Засунуть их на антресоль,

Забыть все то, что стало былью

И ждать, пока утихнет боль…

Вы представьте, как ноет душа…

Как она от обиды плачет,

Как забившись одна в уголок

В кулачок свои слёзы прячет.

Как не хочется ей показать,

Что она опять недовольна,

Что раздавлена и грустна

И сегодня ей… очень больно.

Вы представьте… как тяжело

Делать вид «ничего не случилось»,

А при этом… сердце толкать,

Чтоб оно веселее билось…

Настроение пытаться поднять

И собрать… последние мысли,

Те, что вновь от печали — тоски

Разбежались и где-то… зависли.

Доброта, прошу: «Перестань

Как всегда по головке гладить

Тех, кто в гости к тебе пришел

С одной целью — в душу нагадить.»

Доверие уходит по-английски.

Его теряют раз и навсегда.

Уходит — и ему не возвратиться

Ни через месяц, ни через года.

Доверие уходит не прощаясь,

В душе лишь оставляя пустоту.

Порой кусок из сердца вырывая,

Похоронив надежду и мечту.

Оно с собой твою уносит веру

В того, кого любил и уважал,

Взамен тебе оставив боль без меры,

Потери горечь и в спине — кинжал.

И те, кто у тебя его ворует,

Живут-не тужат, совесть их не ест.

Но для тебя — уже не существуют.

Осталась только память — словно крест.

…Пусть эта боль тебя не убивает,

Хоть и земля уходит из-под ног.

Ты знай — намного больше тот теряет,

Кто растоптать твоё доверье смог!

Ты что-же боль, меня не отпускаешь,

и душу рвёшь мою на лоскутки,

мне воздуха как-будто не хватает,

и сердце рвётся птицей из груди..

но будет день когда душа оттает,

плохое всё оставлю позади,

ну а сейчас тихонько я шагаю,

и Ангелу шепчу мне помоги…

В самое сердце… над ним … пониже…

Будто вонзили в меня ножи.

Господи-боже, ведь кто-то выжил…

Кто-то же смог с этим дальше жить?!

Что же меня отпустить не хочет

Боль, что таскаю и день, и ночь?

Раны, как свежие, кровоточат:

Раны, что больше терпеть невмочь.

Эти предательства и обиды,

Твой бесконечный вранья поток…

Как ты хорош и участлив с виду,

Только на деле, увы, жесток.

Что же ты сделал со мной? А, впрочем,

Так ли уж важен теперь ответ…

Сердце, что порвано просто в клочья,

Мне по кускам собирать сто лет.

«Верьте: со временем станет легче!» —

Новая порция глупой лжи…

………………….

Это неправда, что время лечит:

Время лишь учит нас с болью жить.

Меня не понимают,

Живу в своем я мире,

Я буду одиноко

Сидеть в своей квартире.

Закрою на замок я,

И дверь свою,и душу,

Скрывая боль за маской

Веселой,добродушной.

Все в мире будут думать,

Что я всегда такая,

Но реальность опрометчива,

Ведь я совсем другая.

Я закрываю Сердце — на замок…

Простите те — кто не успел согреться…

Я пробовала жить — с открытым сердцем…

Не получилось… Вынесла урок….

Чертовски сложно — верной быть себе…

Чертовски сложно — быть тому неверной…

Которому в Любви — призналась первой…

Хотела многого — осталась в пустоте…

Я закрываю свое Сердце — навсегда….

По крайней мере, на года, я знаю точно….

Я буду гордой… независимой… порочной…

Но в Сердце больше — не поселится беда….

Я так старалась жить… И, видит Бог…

Я так… умела…Я почти… сломалась…

Смотрите — вот, что от меня осталось…

Я закрываю…. Сердце… на замок…

Так больно мог мне сделать только ты

Ты сердце взял мoе и сжал рукой

Ты больно сделав смог потом уйти

А я теперь живу с одной тоской.

Она съедает душу изнутри

Ее уже оттуда не прогонишь

Так больно мог мне сделать только ты

И только ты вернуть все сможешь.

Мне не нужна любовь которая была

Мне не нужны твои слова строкой

Одно отдай-что б только я жила

Верни назад душе моей покой.

Так больно мог мне сделать только ты

Но я надеюсь ты когда-нибудь поймешь

Что не всегда сбываются мечты

Что иногда мечтой бывает просто ложь.

Я тихо умру. И никто не услышит.

Я к тебе подойду, мягко делая шаг.

Обо мне этой жизни никто не напишет.

Извини, ели сделала что-то не так.

Не буди и не трогай — замёрзли ресницы;

В них с восходом вчера закатилась слеза.

Нашей радости дни улетели как птицы

И теперь неживые лишь смотрят глаза.

Оставляю тебе я себя половинку,

Половинку себя — половинкой души.

На ручонках моих не растает снежинка,

Здесь меня больше нет — ты меня не ищи.

Извини и пойми, что не я виновата,

Я хотела бы жить, укрывая любя.

Но ведь знаешь, что жизнь наша замысловата.

Я теперь лишь дождём поцелую тебя.

Тут все уже давно надели маски,

Надежду в глубине души зажав в тиски.

Жаль, больше мы не верим в сказки.

А сердце умирает от тоски…

Она, смотря в глаза с улыбкой мне сказала:

Знаешь ли, как больно, когда душу разрывают на куски?

Времени на счастье слишком мало,

Слишком много бремени нести.

Слишком мало ты ещё страдала, что бы небу ,,Нет» произнести.»

А она с улыбкой мне сказала:

Знаешь, больно если душу разрывают на куски…

Не торопись сказать обидные слова…

Не всё и не всегда в нас время лечит…

Пусть даже пролетят потом годА…

Слова те… Душу просто искалечат…

Не дай обидам сердце покорить…

И не пускай туда отростки мести…

Забудь всё… и начни опять любить,

Не уронив достоинства и чести…

Дай Бог тебе, терпения и любви…

Дай Бог, уметь прощать и просто верить…

Обидные слова… их прочь гонИ…

Когда уйдут… закрой плотнее двери…

Шли Двое… через пустоту….Сбивая… Души о Дорогу….

Несли Вдвоем — одну Мечту…Одну Надежду и тревогу…

Стучало Сердце у виска…А злость и нежность — в горле комом……

Шагали Двое…плюс тоска ….По переулкам незнакомым…

По бездорожью умных фраз… По паутине пыльных буден…

Пообещав — в который раз! — Не верить ни Богам, ни людям…

И в серость вечную глядя… Палитра замкнутого круга…

Бежали Двое…от себя..Любя мучительно.. Друг Друга…

Так, по сожженному мосту… По тишине уснувших улиц ….

Шли Двое… через пустоту…

И… так… печально…

разминулись…

Да что ж творится на душе, куда всё катится?

До хрипа голос сорвала, а всё не выплачусь…

Ну почему же за любовь лишь болью платится?

А может, мне тебя забыть — тогда и вылечусь?

Быть может, бросить всё к чертям, и успокоиться —

И просто вычеркнуть тебя в своём сознании?..

Ведь, право, не о чем, почти-что, беспокоиться…

Какая может быть любовь на расстоянии?..

Суметь проснуться в понедельник с «чистой совестью»,

(Ну что мне стоит хоть разок, но смалодушничать?)

И спрятать (я же героиня НОВОЙ повести!)

Под свитер крылья — перед кем мне показушничать?..

В борьбе с любовью мне несложно будет выстоять,

Неважно, что ты в каждом зеркале мне чудишься…

Всё позабудется, и пятница, и исповедь…

Вот только ты, такой родной…не позабудешься…

ЖдалА звонка, как ждут спасенья.

«Алло, сынок, как рада я…

Да, принимаю поздравленья,

Да, юбилей… года, года.

А как же ты, уж не болеешь,

вот слава Богу, что здоров.

да, да я знаю вечерееет

и гости все уж за столом…

Спасибо, что меня поздравил,

пусть Бог хранит твою семью.

пока, сынок… спешишь…я знаю,

целую, трубочку ложу…»

Сын позвонил, слеза скатилась.

какое счастье для неё…

«я голос слышу, это милость,

лицо б увидеть, мне, твоё.»

А ведь живет, рукой подать…

и каждый день проездом мимо.

уж восемь лет… тебе ль не знать,

что сын ты ей, родной, любимый.

взглянуть хотела б на тебя,

девятые ей уже десяток,

ты обижаешь маму зря…

и пред тобой не виновата.

Когда-то, может быть поймешь.

но будет поздно, пожалеешь.

ну как ты без нее живешь…

без той, что жизнь дала и верит…

она ведь мама

Обидеть близкого совсем не сложно.

Трудней понять и попросить прощенье.

Порою, кажется, что это невозможно.

Но лучше победить нелепые сомненья.

С гордыней жизнь становиться сложнее.

Она, как аспид, нашу душу травит.

Ведь все же близкие куда важнее!

Так пусть же разум все же нами правит!

Зачем я выбрала тебя,

Зачем в толпе тебя узнала?

Скажи, зачем судьба моя

Свой выбор сердцу доверяла.

Заранье зная весь исход,

Тебе бесстрашно покорилась,

Не остудила жаркий пыл

И пораженья очевидность.

И я предстану пред судом,

Лицо на осуждение подставив,

И спрячу покалеченным плечом

Твою напущенную храбрость.

О как жесток ты, светлый мир,

И глух к ошибкам твой характер,

Мне не сносить тяжелый стыд —

На сотню лет с запасом хватит.

Я удаляюсь за кулисы

Как пёс с поджатыми ушами,

С такою жизнью, с такою жизнью

Я в чёрном платье обвенчаюсь.

Не смейся за моей спиной

Чужой холодною улыбкой,

Как липок паутинный крой

Моих губительных ошибок.

Одна по лестнице кирпичной

Иду, на память опираясь,

И майский снег как по привычке.

Остался на асфальте таить.

Как горек и печален вид

Согнутой тени выдох,

Досталась боль от стрел твоих.

Но боли я своей не выдам.

И спросишь ты: «Зачем, тогда,

Всё зная, ты моею стала?»

Я выдам с головой себя:

«Я просто сердцем выбирала».

Любимых никогда не обижайте,

Прощайте слабости, ошибки и грешки,

Любимых никогда не предавайте

В минуты ревности, разлуки и тоски.

Любимых не вводите в заблужденье

Холодным безучастием сердец,

И не читайте им нравоученья,

Не разобравшись подлинно в себе.

Не унижайте нежность чувств гордыней,

Несвойственной, возможно, даже вам,

Все испытанья унижением обычно

Приводят к обвинительным речам.

И не ищите идеалов в этой жизни,

Хотя, дай Бог, чтоб повстречались всё же вам,

Своих любимых из любви вы сотворите,

Она ведь самый ценный материал.

Прошу тебя — не отводи свой взгляд,

Не закрывай души глухие шторы,

Не заставляй поставить в один ряд

Постыдные сомненья и укоры.

,

Ведь всё произошло. И в чём вопрос ?

Я не готовила тебе ловушку.

Сейчас не нужно лжи , не надо слёз..

Произошло. Прими всё как игрушку…

,

Я без тебя всё это проживу ,

Переживу, перестрадаю молча,

Но не пойму :за что и почему

Ты прячешь взгляд и праведника корчишь…

Идти, куда глядят глаза…

Пока не гаснет взгляд,

Туда, где прячется гроза

В давно знакомый ад…

Туда, где иней вместо рос

И воздух колет грудь,

Туда, где ночь не держит слез,

Залив обратный путь…

Туда, где места нет душе,

Где сбит сердечный ритм…

Где чувств пробитая мишень

Без пламени горит…

Где небо падает в песок

От тяжести молвы,

Где не стучится пульс в висок

В преддверии весны.

Где скрыты слезы между слов,

И черен ореол…

Чтоб в этом мире страшных снов

Забыть, что ты ушел…