Эх Бутылочка Вина Не Болит Голова

«Осколки костей поставили на место»: 12-летний прыгун в воду из Казани расшиб голову о бетон

Вчера всероссийский турнир по прыжкам в воду «Кубок Кремля» был омрачен трагической случайностью — один из самых многообещающих спортсменов в юниорской сборной Татарстана Артемий Токарев оступился и упал с пятиметровой вышки. Удар о бетон пришелся на голову и шею, московские медики прооперировали 12-летнего спортсмена и ввели его в кому. Сможет ли Токарев после такого падения продолжить спортивную карьеру, пока неизвестно. Появились сообщения, что инцидентом с Артемием заинтересовался следственный комитет.

Неудачей завершилась попытка одного из самых перспективных спортсменов в юниорской сборной Татарстана Артемия Токарева выполнить прыжок в два с половиной оборота в группировке Фото: из соцсети

«Повреждений много, осколки костей поставили на место, пластину установили»

Неудачей завершилась попытка одного из самых перспективных спортсменов в юниорской сборной Татарстана Артемия Токарева выполнить прыжок в два с половиной оборота в группировке. Он оступился и ударился головой и шеей о край пятиметровой вышки. В спорткомплексе ЦСКА работала медицинская бригада, врачи через 10 секунд после падения начали спасать мальчика.

«Медики все сделали супероперативно. Они начали оказывать первую помощь буквально через 10 секунд, как Артемий получил травму. В течение 10 минут подъехала реанимация», — рассказал «БИЗНЕС Online» организатор турнира «Кубок Кремля», серебряный и бронзовый призер чемпионатов Европы Олег Викулов.

В больницу мальчик попал в воскресенье, 11 апреля. Вчера ему провели операцию: скрепили скобами раздробленные (не столько из-за удара о борт, сколько из-за падения) кости. «Со слов хирурга, операция прошла удовлетворительно. Прогнозы делать рано. Повреждений много, какие-то осколки костей смогли поставить на место, какие-то убрали, пластину установили», — сообщил нашему изданию источник, знакомый с ситуацией. Сможет ли Токарев после такого падения продолжить спортивную карьеру, пока неизвестно.

Как уточнила ТАСС всероссийская федерация прыжков в воду, сейчас Артемий находится в медикаментозной коме, она позволит замедлить все внутренние процессы, в первую очередь в мозге. Учитывая прошедшее время, спортсмену вряд ли сделали углубленный анализ состояния. От его результатов и зависит, как быстро он из комы выйдет.

Министр спорта Татарстана Владимир Леонов заверил, что без поддержки Артемий и его семья не останутся. Как он отметил, ведомство будет держать руку на пульсе. «Мы сразу связались с организаторами, родителями мальчика. В максимально быстрые сроки была проведена операция лучшими специалистами в стране. Несчастный, форс-мажорный случай. Ситуация сложная, парень в тяжелом состоянии», — сообщил нашему изданию Леонов.

Вместе с мальчиком в Москве находится его мама Лилия Токарева. Татарстан помог ей снять квартиру рядом с медицинским учреждением. «Поддерживаем, помогаем. Мы находимся в коммуникации с сотрудниками больницы, заведующим отделением», — добавил министр спорта РТ.

Министр спорта Татарстана Владимир Леонов заверил, что без поддержки Артемий и его семья не останутся. Как он отметил, ведомство будет держать руку на пульсе Фото: «БИЗНЕС Online»

«Он один из лидеров в республике»

Токарев — воспитанник республиканской школы «Акватика», которая открылась в Казани под чемпионат мира — 2015 по водным видам спорта. К 12 годам он неоднократно становился победителем в различных российских турнирах, а специалисты называют его одним из самых талантливых юных спортсменов Татарстана.

Ранее Артемий становился победителем всероссийских соревнований памяти заслуженного тренера СССР Бориса Клинченко, а на злополучном «Кубке Кремля» успел занять второе место в прыжках с трамплина высотой 1 м, также на его счету «серебро» всероссийского турнира «Ласточки Жигулей — 2019».

«У него есть потенциал, это очень перспективный спортсмен. Он выделяется из своей возрастной группы — один из лидеров в республике. Судить о всероссийском уровне пока рано, у него было слишком мало подобных соревнований», — рассказал корреспонденту «БИЗНЕС Online» исполнительный директор федерации прыжков в воду РТ Саид Нагуманов.

Он отметил, что для Артемия этот турнир стал одним из первых в масштабе страны. Но даже на нем юный спортсмен был одним из претендентов на золотые медали. Главный тренер сборной РТ Павел Муякин отказался отвечать на вопросы нашего корреспондента.

Истории о том, что люди возвращаются после комы в спорт, есть. Например, нападающий «Монреаля» Тим Бозон, когда ему было 19 лет, две недели находился в состоянии медицинской комы из-за острого бактериального менингита. Однако врачи смогли оперативно побороть болезнь, и хоккеист продолжил выступать за команду. Однако здесь речь про 19-летнего мужчину, а не 12-летнего подростка. В прыжках в воду самый страшный инцидент произошел в 2005 году, когда американская прыгунья Челси Дэвис ударилась головой о трамплин. Она сломала себе лицевые кости, и обошлось без введения в кому.

Если Дэвис получила травму в завершающей стадии прыжка, то Артемий — в начальной. Он не успел выполнить его даже наполовину. Остается только гадать, что с ним произошло в стартовой позиции. Несмотря на юность, Токарева можно назвать опытным спортсменом, который обучен техническим азам и совершал аналогичный прыжок сотни раз. Как уточнил телеграм-канал «Мутко против», ситуацию с Артемием уже взял в работу следственный комитет.

«Ощущение, что начинается слабоумие»

Ученые прогнозируют, что после пандемии коронавируса человечество может ждать всплеск деменций и других расстройств психики. Многочисленные исследования уже показывают — коронавирус действительно влияет на головной мозг. В результате почти у всех тяжело переболевших наблюдаются различные неврологические расстройства: депрессия, головные боли, эпизоды спутанности сознания и так далее. В десятую версию международного классификатора болезней (МКБ-10), по которой работает и наша страна, уже внесено понятие «постковидный синдром». Однако нередко в поликлиниках пациентов, которых мучают подобные симптомы, не воспринимают всерьез. В лучшем случае врачи признаются, что пока не понимают, как можно помочь. В худшем — советуют взять себя в руки или искать психиатра. Подробности — в материале «Ленты.ру».

В декабре 2020 года сорокалетняя москвичка Ирина М. болела ковидом. Говорит, что по КТ ей диагностировали 25-процентное поражение легких. Лечилась дома по схеме, рекомендованной врачом.

— Через месяц — состояние выздоровевшего человека, — рассказывает она. — А потом наступила просто жуть. Сначала — жжение в груди, как будто кислоту выпила, затем тахикардия [учащенное сердцебиение], высокое давление. Плюс ко всему повысился сахар и начал расти вес. На данный момент одышка, головокружение, суставы просто выламывает.

Когда Ирина пришла с этими жалобами к терапевту, тот выписал ей направление на общий анализ крови, УЗИ сосудов шеи и электрокардиограмму. Чего-то необычного исследование не показало.

С аналогичными проблемами столкнулась и жительница Курска Наталья.

— Врачей волнует только один вопрос — они не могут больше продлевать больничный, — говорит она. — Меня сегодня почти выкинули со словами «это ненормально столько болеть, у вас уже третий больничный. Что значит — голова болит? Она у всех болит. И давление тоже. Вы пьете антидепрессанты?»

По словам Натальи, официально она сейчас не болеет ковидом — последний ПЦР-тест был отрицательным. Однако отмечает, что легче ей не становится — почти каждый вечер поднимается температура, постоянно скачет давление с низкого до высокого. Но самое главное — «туман в голове».

Как пояснила «Ленте.ру» руководитель отдела когнитивных нарушений ФГБУ «Федеральный центр мозга и нейротехнологий» ФМБА России, доктор медицинских наук, профессор кафедры неврологии, нейрохирургии и медицинской генетики РНИМУ имени Н.И. Пирогова Анна Боголепова, по данным научной литературы, около трети пациентов с COVID-19 сообщают о неврологических симптомах. Самые распространенные — головная боль, головокружение, мышечные боли и потеря обоняния.

Однако могут быть и крайне серьезные осложнения — острые нарушения мозгового кровообращения, острая некротизирующая энцефалопатия, синдром Гийена-Барре, при котором иммунная система поражает периферические нервы человека.

По словам Боголеповой, факторами, потенциально осложняющими течение COVID-19 и способствующими развитию неврологических осложнений, являются артериальная гипертензия, сахарный диабет, заболевания сердца и хронические заболевания легких

— На сегодняшний день получены некоторые данные экспериментальных исследований, показывающие негативное влияние коронавирусов, в том числе и SARS-CoV-2, на ряд механизмов, лежащих в основе патогенеза нейродегенеративных заболеваний, таких как болезнь Альцгеймера и болезнь Паркинсона, — уточняет профессор. — У многих людей во время заболевания COVID-19 развивается дыхательная недостаточность, следствием которой является гипоксия головного мозга. Изоляция, ограничение социальных контактов, тревожно-депрессивные нарушения, связанные с пандемией, также могут оказывать негативное влияние на когнитивные функции.

В то же время Боголепова подчеркивает, что все эти данные позволяют лишь предположить, что такие болезни начнут распространяться в человеческой популяции, но никаких подтверждений этому предположению в клинической практике получено не было.

— Стоит учитывать, что большинство таких заболеваний являются многофакторными и окончательные выводы делать рано, — говорит она.

Сегодня информация о том, что происходит с выздоровевшими людьми, накапливается во всем мире. Сбором сведений занимаются многие научные институты. Сеченовский институт участвует в программе исследовательского консорциума ISARIC (International Severe Acute Respiratory and emerging Infection Consortium — Международный консорциум по тяжелым острым респираторным и новым инфекционным заболеваниям. Объединяет 52 исследовательских центра по всему миру). Недавно российская группа опубликовала препринт [научная статья, не подвергавшаяся рецензированию] первого этапа исследования.

Врачи проанализировали данные пациентов, лечившихся в красных зонах сеченовских университетских больниц с апреля по июль 2020 года. Были опрошены 2649 пациентов, средний возраст которых — 56 лет. Больше половины — женщины. Многие перенесли ковид в легкой или среднетяжелой форме, тяжелых — требовавших нахождения в реанимации, поддержки неинвазивной или инвазивной вентиляции легких — среди них было 2,6 процента.

Через полгода после выписки из больницы большинство респондентов заявили, что продолжают испытывать какие-то неприятные симптомы. Чаще всего жаловались на усталость (21 процент), одышку (14,5 процента) и забывчивость (9,1 процента)

Исследователи надеются, что наблюдение за выздоровевшими пациентами продолжится — важно понять, как долго могут сохраняться постковидные проблемы. Исследователи уверены, что итоги их работы помогут правильно организовать помощь людям с постковидом.

До недавнего времени было принято считать, что в основном последствий COVID-19 стоит опасаться тем, кто перенес болезнь тяжело. Однако, по словам доктора биологических наук, профессора Школы системной биологии университета Джорджа Мейсона Анчи Барановой, не все так однозначно.

В Биоархиве [открытый архив биологических научных работ] появился препринт научной статьи из Нидерландов. Команда врачей заразила вирусом SARS-CoV-2 восемь обезьян двух разных видов, чтобы посмотреть, что будет. Болели они симптоматически, довольно легко, через восемь дней вирус из их носоглоток исчез. После исследователи стали давать животным меченую глюкозу и еженедельно подвергать ПЭТ-сканированию. У двух из четырех обезьян одного из видов вскоре после «выздоровления» в ткани гипофиза наблюдалась активность, которую условно можно назвать постковидом. Эта активность продолжалась и спустя 35 дней после заражения вирусом.

После этого всех обезьян умертвили и гистологически исследовали их мозг. Некоторые находки были вполне ожидаемы — в мозге абсолютно всех восьми макак наблюдались признаки умеренного нейровоспаления. И только у одной из них отсутствовали проблемы с центральной нервной системой.

— Получилось, что из восьми обезьян только у одной мозг не пострадал, — рассказывает Анча Баранова. — При этом внешне проблемы у макак были незаметны. После перенесенной болезни поведение животных не отличалось от нормального: у них был нормальный аппетит, ни зрительные рефлексы, ни что-то другое не вызывало беспокойства. Проблемы в мозге показало только вскрытие.

Как отмечает Баранова, исследования показывают, что и среди людей, которые перенесли ковид в легкой форме и которые впоследствии не заметили у себя каких-то отклонений в здоровье, все же может присутствовать нейропатология.

— Но это состояние вполне может быть компенсировано, — добавляет биолог. — То есть это не значит, что у всех, кто перенес ковид, могут наступить какие-то заметные невооруженному глазу последствия. Однако нужно внимательно наблюдать за собой и постоянно убеждаться, что патологические процессы у вас отсутствуют. Эта тактика из серии «предупрежден — значит вооружен».

Многие «постковидники» пытаются обращаться в частные клиники и тратят большие деньги на поиски причины недомогания.

— Прием каждого врача — от 2000 до 2800 рублей, — написал в группе «Нетипичный коронавирус» в Facebook москвич Евгений. — Я обошел невролога, кардиолога, эндокринолога, терапевта, пульмонолога, гастроэнтеролога, иммунолога. Визиты, естественно, не один раз и не с первого раза попадаешь к спецу «в теме». Плюс лечение и анализы почти от каждого.

По его словам, с конца декабря на визиты в коммерческие клиники, на различные витамины и БАДы он потратил больше 200 тысяч рублей. Однако проблемы — постоянные головные боли, затрудненное дыхание, повышенная утомляемость — до сих пор решить не удалось.

— Не думаю, что врачи сознательно закрывают на нас глаза, — считает иркутянка Вероника, чей постковидный стаж — четыре месяца. — Мне невролог, у которого я была на приеме, так и сказал, что пока просто никто не знает, что с этим делать. Изучают. И сам пожаловался, что тоже переболел и сейчас плохо себя чувствует. Я ему порекомендовала чагу, он мне — витамин D.

Профессор Анча Баранова призывает пациентов с «длинным ковидным хвостом» не сдаваться. В свое время точно такая же пелена недоверия окружала синдром хронической усталости [фибромиалгический-энцефалопатический синдром]. Людей в состоянии «утром открыл глаза — уже устал» было мало. Поскольку анализы, которые рутинно назначаются при визитах в медучреждения, у пациентов были нормальными, врачи не верили им, подозревали в симуляции. В 1990-е годы выходило много научных статей на тему, что такого синдрома не существует, а все, что описывают больные, — просто ипохондрия. На то, чтобы патология была официально признана, в США, например, ушло почти 20 лет.

— Но у тех, кто перенес ковид, сейчас огромное преимущество перед пациентами с синдромом хронической усталости, — говорит Баранова. — Их в десятки раз больше. Среди них — миллионеры, крупные чиновники, известные артисты, спортсмены, а главное — есть даже врачи. Кому-то из них в плане постковида повезло меньше, кому-то больше. Влиятельные пациенты способны привлечь внимание общественности. Так что, думаю, эту проблему не удастся замылить.

Как отмечает эксперт, у врачей пока нет реальных алгоритмов, на основании которых можно ставить диагноз постковид и как-то лечить, и эта ситуация тоже не нова.

— Много лет назад исторически сложился некий спектр биохимических маркеров, которые проверяются в первую очередь в лаборатории при постановке диагноза, — поясняет Баранова. — В большинстве своем они оправданы биологически. Однако в научной практике таких «маячков» намного больше. Есть целый ряд неплохих маркеров, которые отлично отражают состояние человека, но редко используются. Массовые лабораторные тесты — очень коммерциализированная сфера, новинкам туда пробиться трудно.

В качестве примера биолог назвала анализ на прокальцитонин, который помогает отличать бактериальную инфекцию от вирусной. Способы лечения у этих инфекций — совершенно разные. Врачи практически никогда не информируют пациентов о такой опции, исследование назначается лишь в особых случаях в специализированных стационарах.

Точно так же есть разные биомаркеры тромбообразования. Один из самых интересных — РФМК (растворимые фибрин-мономерные комплексы). Но в стандартную коагулограмму он не входит.

— У нас еще с прошлого века сложилось, что пациентам с подозрениями на тромбы делают коагулограмму, — продолжает Баранова. — Я называю этот анализ «шапкой померено». Особенно так называемый D-димер. Для многих пациентов он бесполезен. Можно получить повышение D-димера после банального пломбирования корня зуба и испугаться. Анализ же на РФМК формирует более правильное представление у врача на то, что происходит с пациентом. Невостребованных маркеров много. Думаю, что и для постковида со временем найдут параметры, основанные на реальных данных, которые можно «пощупать» и количественно оценить.